Девятый день экскурсии – 26 Апреля (3 часть)

Воскресенье, Ноябрь 16th, 2014

(Продолжение)

Все это пространство усеяно островами и протоками, которые очень часто перемещаются так, что описания старинных авторов стали нам совершенно непонятными. Хотя Таманский полуостров имеет в ширину около 40 в., но во время разлива озер и рек, он превращается в настоящий остров. Вообще же, весь полуостров, состоящий из 5 идущих параллельно рядов холмов ни в коем случае нельзя назвать низменностью: по форме своей он представляет как бы спуск горной цепи, заканчивающейся у Азовского моря.

Из заливов, происходящих на Тамани от разлива в моря или от колебаний почвы, можно назвать следующие: Таманский, образуемый двумя далеко выдающимися в иоре косами Боспора (северной и южной). Он имеет соленую воду и не сообщается с Кубанью, так что его можно назвать заливом Боспора.

 

Темрюкский лиман, — по-татарски Акъ-тенкгиз, что значит «Белое море». И, действительно, говорит Кеппен, если стоять на каком-нибудь холме, то воды этого лимана кажутся белыми в сравнении с водами Азовского моря. Имея вид замкнутого озера, он имеет и пресную воду.

 

Кубанский лиман, в который вливаются воды из главного русла Кубани, самой большой из всех лиманов, соединяется с Черным морем посредством узкого и очень мелкого пролива «Бугаз» (слово, означающее на турецком яз. «устье»).

 

В западной части Кубанский лиман образует отдельную губу, которая носит название Цукуровского лимана.

 

Все перечисленные, а также еще многие другие лиманы и протоки образуют Таманский полуостров, которому древние писатели не дают особого названия, имя, которое он носит теперь, происходит, как полагает ученый путешественник Паллас, от татарского и русского слова туман, — предположение, основанное на том, что Тамань всегда почти бывает окутана густыми парами.

 

По физическим своим свойствам Таманский полуостров представляет замечательную, в высшей степени своеобразную местность: он усеян множеством грязевых вулканов, представляющих собой целый ряд переходных явлений, начиная от простых сопок и кончая настоящими вулканами. Малороссы называют некоторые из них пеклом. В1799 г. о. Темрюк извергал пламя и дым, а Куку-оба или Синий холм открыл свой кратер зимой1794 г. и с пламенем выбрасывал куски замерзшей земли. Остальные вулканы извергают камни и глинистую грязь, в которой находятся корни камыша. Остатки водорослей, — ясное доказательство того, что эти вулканы имеют сообщение с лиманом или морем; а в прежнее время в массе глины находили обломки греческих и скифских глиняных изделий, вследствие чего Паллас предполагает, что древние имели обыкновение бросать в кратеры вулканов, в виде приношений, сосуды и другие предметы.

 

Из минеральных богатств этого края нельзя не отметить нефтяных источников, которые пробиваются во многих местах полуострова.

 

В настоящее время берега Азовского моря, обитаемые со времен глубокой древности довольно густо заселены; западный берег вследствие более благоприятных природных условий населен гораздо плотнее восточного, где, кроме Темрюка, Ейска и Азова, значительных поселений нет. В самой западной части Таманского полуострова, на южном берегу Таманского лимана, находится теперь деревенька Тамань, которая, кроме того, что лежит у самого пролива, против Керчи и Ениколе, не имеет никаких других преимуществ; берег, прилегающий к ней, низок и доступен только для плоскодонных судов; но она важна по историческим воспоминаниям, которые с ней связаны: здесь некогда была расположена древнегреческая колония Фанагория с близлежащей Кипой.

 

Во времена процветания Боспорского царства, она была тем же на азиатском берегу Боспора, чем Пантикапея на европейском. За услуги, оказанные римлянам, она была освобождена Помпеем от зависимости Боспорских царей, хотя тотчас, по удалении Помпея, Фарнак снова присоединил ее к своим владениям.

 

В 6 в. она была покорена Утуругами или Болгарами, жившими со времен великого переселения народов на восточном берегу Азовского моря, хотя сами победители вскоре, в свою очередь, подпали власти Хазар (Белых Угров Нестора), которые разрушили Фанагорию, после чего имя ее совершенно исчезает из истории и заменяется Тюркским словом Матраха. Константин Багрянородный из этого названия сделал Таматарху, а наши летописи Тмуторакань. Под этим последним именем владеет ей Святослав, завоевавший ее, и его преемники. Но занятые внутренними распрями, русские князья скоро теряют это отдаленное владение. Оно переходит к половцам, потом к монголам; при господстве последних, мы видим там в 15 в. генуэзского владетеля Симоне де Гвизольфи, но уже во 2-й половине того же века, появившиеся в Европе турки овладевают и крепостью Таманью (название позднейшее).

 

Административным пунктом Таманского полуострова в настоящее время считается Анапа с 8000 ж., бывший турецкий город, который русские брали три раза. В1860 г. из него центр управления временно был переведен в г. Темрюк, который тогда был простой казачьей станицей, — теперь это город, имеющий до 15000 жителей. В окрестности его находятся главные грязевые вулканы полуострова; их здесь насчитывается более сотни. Грязью, выбрасываемой этими вулканами, лечатся от ревматических болей.

 

На этой же стороне Азовского моря, против Таганрога, находится портовой город Ейск. Основанный в1848 г., по указанию моряка Трифонова, он, благодаря разным дарованным привилегиям и обильному улову рыбы, доход от которой простирается до 200000 руб., начал застраиваться с удивительной   быстротой, так что в первые 10 лет его существования число жителей в нем достигло 20000, и теперь это самый многолюдный город на восточном побережье Азовского  моря (30000 жителей), хотя развитие его было несколько задержано лишением привилегий. Около 700 каботажных судов приходят ежегодно на его рейд нагружаться зерном, шерстью и льняным семенем, но они, по причине мелководья, не могут близко подходить к берегу: лишь в 3 верстах от берега начинается глубина в14 футов.

 

К северу от Ейска, у южного рукава Дона, недалеко от моря расположен посад Азов, игравший в прежнее время важную роль и в торговом, и в военном отношениях. С открытием морского пути в Индию и с запрещением европейским судам посещать Черное море, торговля Азова пришла в совершенный упадок, а он остался лишь незначительной турецкой крепостью, сделавшейся особенно ненавистной казакам, которым она препятствовала выходить в Азовское море. В1637 г. донским казакам, в соединении с частью Запорожцев, удалось взять крепость и начать целый ряд подвигов на Черном море. Турки, раздраженные этими разбоями, послали сильное войско и флот для осады Азова, но казаки отсиделись: турки должны были отказаться от своего намерения. Однако Донцы, не надеясь своими силами удержать Азов, разорив, бросили его. Петр В. в1696 г. при помощи флота овладел этой крепостью, но после неудачного Прусского похода1711 г. возвратил ее туркам. Белградский мир1739 г. утвердил Азов за Россией; но по этому трактату укрепления были крыты. При Екатерине II этот город еще раз оживился, будучи назначен в1775 г. административным центром Азовской губернии, каковым и оставался до1778 г.; 30 марта1783 г. он был переименован опять в крепость, а 31 марта1810 г. в посад Екатеринославской губернии, Ростовского уезда; наконец, в1888 г. присоединился к земле войска Донского. Остатки крепости видны еще в центре местечка; но не осталось никаких следов от древней Таны венецианцев. Жители (17000) занимаются рыбной ловлей и перевозкой хлеба на лодках.

 

Место Таны теперь занимает Ростов, находящийся на правом берегу Дона, уже вне дельты реки, в 30 в. от моря, при устье р. Темирника. В 2 верстах от Ростова, выше по течению Дона, на том же правом берегу реки, находится г. Нахичевань или просто Качевань, основанный в1780 г. армянскими колонистами, вышедшими из Крыма и Закавказья, и названный так в память закавказской Нахичевани. Главным руководителем армян и устроителем их быта на новом месте был Армяно-Григорианский архиепископ князь Иосиф Аргутинский-Долгорукий. Отделяясь от Ростова лишь старой крепостью Св. Димитрия, воздвигнутой в1761 г. и против турок, и против казаков, Нахичевань составляет с ним как бы одно целое. Главный элемент населения этого города, которое достигло в настоящее время 20000, состоит, как и век тому назад, из армян. Ростов же город обширной торговли, куда приходит ежегодно до 4000 каботажных судов за грузами хлеба, шерсти, льна, сала и других продуктов хозяйства, отличается замечательным разнообразием своего населения, достигшего уже до 70000. Здесь можно встретить великорусов, греков, малорусов, армян, евреев, татар, итальянцев, французов, немцев. Торговые обороты Ростова превышают 30 миллионов рублей. Кроме того, Ростов служит сборным пунктом рабочего люда, приходящего сюда предлагать свои услуги земледельцам здешних мест и даже долин Кавказа, так что летом население города удваивается.

 

На западном берегу Азовского моря, в той его части, которую называют Таганрогским рейдом расположен портовый город Таганрог. Местность эта была посещаема еще в средние века. Пизанцы основали в 13-м столетии факторию на мысе, который впоследствии получил название Таганрога. Начало нынешнему городу было положено Петром Великим. Он, по взятии Азова, желая основать порт на Азовском море и не видя возможностей устроить его у самого Азова по мелководью Дона, избрал место для гавани у Таганкина мыса, где до того времени стояла турецкая сигнальная каменная башня. Здесь, по плану государя, инженер Симонтов устроил гавань, глубиной до8 футов, рассчитанную на 200 судов и укрепил ее с моря крепостцой Черепахой. Но это сооружение, названное Троицкой крепостью, скоро пришлось покинуть, только в1769 г. оно было опять возобновлено под именем г. Таганрога. Вследствие мелководья гавани нагрузка больших судов в Таганроге производится на рейде. Прежде она производилась при посредстве лодок и одноконных телег: товары доставлялись на телегах к лодкам, а на лодках уже подвозились к морским судам. Но в1835 г. была устроена набережная, примыкающая к левому фасу гавани, и дорогой от нее к бирже. Впрочем, и теперь суда, имеющие 15-20 ф. углубления, должны бросать якорь верстах в 15 от берега, а самые большие корабли останавливаются даже в 40 в. от набережной. Такие физические неудобства не могли не отразиться на торговых оборотах города, и он, будучи раньше столицей юго-восточной России, Одессой Азовского моря, теперь находится в упадке, хотя благодаря проведенной к нему железной дороге, он является все-таки важным портом по вывозу хлеба из ближайших черноземных степей Харьковской губернии. Население его также разнообразно, как и в Ростове, но в нем уже не заметно того торгового оживления, какое замечается в том же Ростове. Число жителей города простирается до65000 л. Упадок города, между прочим, выражается в том, что составляя раньше особое градоначальство, он с1888 г. в административном отношении причислен к Области Войска Донского.

 

При основании одной из самых правильных и красивых кос Азовского моря расположен г. Бердянск. Обязанный своим происхождением административному гению М.С. Воронцова, город этот с 1887 года сильно развился, и теперь, не имея еще железнодорожного сообщения с внутренностью страны, он сильно выдвигается среди остальных портов Азовского моря по отпуску пшеницы. Такому положению Бердянска способствует хорошее состояние его гавани, отличающейся обширностью, довольно значительной глубиной и другими удобствами для нагрузки: убыль воды, при восточном ветре, составляет здесь не более 1-1 ½ фута, а нагрузка под защитой Бердянской косы производится без всяких препятствий. Эти обстоятельства, а также соседство Днепра обеспечивают в будущем торговое значение Бердянска, в котором теперь насчитывается уже до 30000 жителей. На Бердянской косе находятся 3 соляных озера, а на самом конце ее, также, как и на Белосарайской косе, стоит маяк. На запад от Бердянска почти при устье р. Обиточной, расположен заштатный г. Ногайск, но он не оправдал надежд в торговом отношении, возлагаемых на него его патроном герцогом Ришелье, который в1814 г. возвел его на степень города. Ногайских татар, от которых город получил название, в стране более не существует.

 

Далее на р. Молочной расположен г. Мелитополь. Он имеет значение, как средоточие обмена немецких колоний, разбросанных в окрестности, хотя центр колониального управления находится в Гальбштадте, населенном меннонитами. Теперь в Мелитополе уже до 15000 жителей, хотя этот город еще новый. В половине 18 в. здесь была степь без малейших признаков жилья: только с этого времени здесь начинают появляться запорожские зимовники, а затем по присоединении края к России, правительство стало заселять эти места меннонитами, молоканами, духоборцами и ногайцами. Еще Екатерина II думала основать здесь г. Мелитополь, вследствие чего восточная часть Таврической губ. называлась Мелитопольским уездом, но административным центром ее служил г. Орехов (ныне заштатный город Бердянского уезда, на левом берегу р. Конки) и лишь в1841 г., при учреждении Бердянского уезда, был  образован г. Мелитополь на месте слободы Ново-Александровки, основанной в начале 19-го в. У Генического пролива, соединяющего Сиваш с Азовским морем расположено местечко Тавр. г. Геническ (Геничи, Тонкое, Усть-Азовское). Первые три названия заимствованы от слова дженичке, которым татары называют Арабатскую стрелку, может быть, от джецко – тонкий. Это название в испорченном подлиннике и в переводе и усвоено русскими. Усть-Азовским же оно названо при своем основании в1812 г., бывши до того времени местопребыванием чиновников, заведовавших здешним соляным промыслом. Местечко это, не имеющее теперь значения, было еще в древности обитаемо: в его окрестности находится много курганов различной высоты, на которых стояли раньше каменные бабы.

 

Наконец у Керченского пролива против Тамани, расположено градоначальство Керчь. Начало этого города восходит ко временам глубокой древности. В половине VI в. до Р. X. жители г. Милета основали на месте нынешнего города колонию Пантикапею, которая некоторое время была независимой республикой; но вскоре она должна была подчиниться Боспорским царям скифского происхождения и сделалась столицей Боспорского царства, занимавшего земли по обеим сторонам Керченского пролива. С этого времени древнее ее название заменяется именем Боспора. Около100 г. до Р.Х. она попадает под власть Понтийского царя Митриданта, но сын последнего, Фарнак, возмутившийся против отца основывает самостоятельное Боспорское царство, которое благодаря поддержке Рима, существует до половины VI в., т.е. до великого переселения народов, когда царство это было уничтожено. Дальнейшая история города на время затемняется. В 7 в. полуостровом завладевают Хазары. Во время их господства имя города заменяется тюркским, сохранившимся только в измененной форме, у арабских писателей Абульфеды и Ибн-Саида, а именно Шер-эль бакас. Но так как это название ничего не означает, то Брун хочет видеть в нем Шер-бугас, имя, которым назывался и Керченский пролив. В Х в. город был известен русским уже под названием Керчев, по транскрипции Ибн-Дасты, «Карх». С963 г., т.е. с похода Святослава или с1016 г., когда греки и русские соединенными силами уничтожили владычество Хазар в Крыму, этот город под названием русского вошел в состав Тмутораканского княжества. В 12 в. он был отнят у русских половцами, хотя продолжал носить название Россия. В 13 в. посещавшие этот город итальянцы называли его Vospro, хотя он им был известен и под именем Cerch. Утвердившиеся в тех местах татары уступили город венецианцам, а в следующем столетии в нем утвердились и генуэзцы. Но с появлением турок, итальянцы должны были оставить этот город, и он сделался одним из турецких военных портов. В1774 г. он достался России и стал таким образом, первым русским владением в Крыму. В1821 г. было издано постановление об открытии Керченского порта и учреждении Керчь-Еникольского градоначальства.

Находясь при самом проливе, город необходимо должен был сделаться крепостью, охраняющей проливы; при военном же характере города торговля, конечно, могла развиваться очень медленно; кроме того, землевладение там было подчинено особым правилам: до1830 г. никто, кроме греческих колонистов из архипелажских греков, приглашенных сюда в 1795 году, по предложению гр. Орлова Чесменского, не мог селиться в землях этого округа. В1855 г. она была разграблена и разрушена английскими и турецкими войсками, но скоро опять обстроилась и разрослась, так что в18760 г. была первым городом Крымского полуострова. Бухта ее теперь защищена запрудной в уровень с поверхностью воды, а единственное отверстие этой запруды находится под крепостными выстрелами. В настоящее время в Керчи считается свыше 30000 жителей.

 

В 12 в. к востоку от Керчи находится г. Еникале (новая крепость), весь состоящий из крепостных сооружений, казарм и других казенных зданий. Он находится на месте древнегреческой колонии Паресниона и господствует над самой узкой частью Керченского пролива.

 

Наш город по торговле занимает среди всех этих перечисленных городов четвертое место (Ростов, Керчь и Таганрог), по населению же (18000) стоит только выше Азова и Мелитополя.

 

ИСТОРИЧЕСКИЙ ОЧЕРК СТРАНЫ

 

Главным средством для изучения какой-нибудь страны и народов, ее населявших, служат или письменные свидетельства современников, переданные потомкам, или вещественные памятники, оставленные самим народом, в виде развалин зданий и укреплений, гробниц, статуй, надписей, монет, оружия, домашней утвари, одним словом, всего того, чем характеризуется мирная и военная жизнь более или менее образованного народа. От народов, стоящих на более низкой степени гражданственности, также остаются своего рода вещественные памятники, но они отличаются от первых простотой, относятся к первым потребностям человека, близкого еще к природе, и состоят из окопов, курганов, жертвенников и пр.  Как те, так и другие памятники обыкновенно называются историческими источниками. Изучению истории Южной России помогают и те и другие.

 

Южная окраина России, т.е. берега Черного и Азовского морей были известны еще во времена глубокой древности. Еще задолго до развития у греков мореплавания эти места были посещаемы первым торговым народом древнего мира, финикиянами. Кроме золота, которое их и привлекало, преимущественно в этот край, они вывозили отсюда серебро, свинец, олово, необходимое для приготовления бронзы, янтарь с берегов Днепра и рыбу. Их соперниками, а иногда и союзниками в этом крае являются карийцы, отличавшиеся страстью к мореплаванию и занимавшиеся впоследствии, с переходом торговли к грекам, разбоями на всех южноевропейских морях.

 

Долгое время места эти были недоступны грекам и были окружены в их воображении таинственным мраком; долгое время страна эта считалась страной сказок, чудес. Может быть, финикияне, чтобы избегнуть торгового соперничества греков на этом море, нарочно распускали ложные слухи о разных страхах и ужасах, ожидающих их там, так что греки, не имея еще кораблей, а следовательно, и возможности проверить эти слухи на месте. Назвали Черное море Понтом Аксинским (Негостеприимным). В связи с этими слухами, очевидно, находится миф о Тоасе, царе о. Лемноса, который за 1250 лет до Р.Х. бурей был занесен к берегам Таврического полуострова; здесь он нашел уже храм Артемиды, которую туземцы чествовали человеческими жертвоприношениями. Впоследствии Ифигения, дочь Агамемнона, была жрицей этого храма, пока Орест и Пилад не похитили ее и самого истукана богини.

 

Но такая неизвестность долго продолжаться не могла: греки, отличаясь живым, промышленным характером, естественно стремились ближе познакомиться с этой сказочной страной. По всей вероятности, до них стали доходить и более истинные слухи, например, об изобилии золота в тех местах, и вот они, построив суда, решаются пуститься в этом оре. На это несомненно указывает миф об Аргонавтах, предпринявших поход в Колхиду за золотым руном. Вскоре после этого финикияне должны были уступить грекам рынки Эгейского и Черного морей. С этих пор идет довольно быстрое ознакомление греков с северными морями. Многие ученые, как-то – Ашик, Кондаков, Дюбуа, Рауммсон, и особенно, естествоиспытатель Бер, по видимому, неопровержимо доказали, что Гомеру хорошо были известны северные берега Черного моря, и что их то он и описал со свойственной ему яркостью в странствованиях своего Одиссея в X,XI,XII песнях. Некоторые картины здесь так выразительны, так верны действительности, что кажутся снятыми прямо с натуры или писанными со слов очевидца. Например, вот как описывает Цирцея Одиссею вход в подземное царство: «когда минуешь царство Нептуна, увидишь низкий берег. Он осенен страшными лесами Прозерпины – тополями, вербами и другими деревьями – и окружен морскими безднами. Пристань с судном к берегу и пойди в мрачное жилище Плутона. Там возвышается скала, где Коцит встречается со Стиксом и огненным Флегетоном, и сливаясь с ним, впадает в Ахерон с ужасным шумом». Здесь несомненно описан пролив Боспор Киммерийский с его берегами, особенно восточным, — Таманским полуостровом, где ужасные вулканы, извержения которых иногда сопровождаются огненными взрывами, и нефтяные ключи, бьющие там и сям, невольно напоминают реки подземного царства древних.

 

С VIII в. до Р.Х. по берегам Черного моря начинается уже колонизаторская деятельность. Греки, вследствие избытка населения, борьбы политических партий, а главным образом, вследствие своего живого, предприимчивого и промышленного характера основывают целый ряд колоний по берегам Эгейского, Черного и даже Азовского морей. Главным колонизатором Понта был г. Милеет, который уже в  VII – VI вв. основал здесь ряд колоний: на южном берегу – Синоп, из колоний которого особенно выделяется Трапезунт, на восточном Фазис, Диоскурия, на северном – Пантикапея, Нимфея, Феодосия и Ольвия. Против Милетской колонии Пантикапеи Теосцы (Ионяне) построили на Таманском полуострове Фанагорию, впоследствии составлявшую с Пантикапей одно целое в виде Боспорского царства.

 

Это царство в эпоху наивысшего могущества простиралось от гор Таврических до р. Дона и владело на Европейском берегу пролива Киммерийского Феодосией, Киммерием (у горы Опука), Китсей, аккрой, Мимфеей, Тиритакой, Дией, Пантикапей, Мирмикием, Парфением и Гераклеей. Все почти эти города были расположены на небольшом Керченском полуострове, отделяясь от туземных жителей Крыма укрепленными валами, проведенными от Таврических гор до Азовского моря; следовательно местность была населена очень густо, вследствие чего теперь очень трудно приурочивать разные местечки к этим древним городам. Восточная часть царства занимала Таманский полуостров, усеянный также городами: Фанагорией, Кипами, Гермонассой, Патреоном, Корокондамой, Киммерионом, Ахиллеоном и Апатуроном. Это царство, просуществовав целые века, оставило после себя множество вещественных памятников, преимущественно в форму могильных курганов, наполненных самыми разнообразными предметами греческой жизни. Особенно богата в археологическом отношении нынешняя Керчь с ее окрестностями.

 

Таким образом, задолго до Р.Х. на берегах Черного и Азовского морей утверждается греческая образованность, но лишь на берегах, не распространяясь вглубь страны, населенной кочевыми народами, которые враждебно относятся к оседлому населению и его образу жизни, гораздо выше ставя свою вольную и беззаботную жизнь. Нестесненное в главных условиях жизни, кочевье не знает войн, хотя  кочевая вольница, наездники, соединяющие охоту с грабежом, постоянно тревожат оседлых соседей, но при захвате городов и сел, довольствуются наложением дани. Однако вследствие стеснения каким-нибудь другим кочевым племенем, кочевники легко формируются в военные общины, которые слившись между собой, образуют орду, начинающую делать завоевания. Во время этих завоевательных походов орда присоединяет к себе другие подобные же орды и выделяет, наконец, из себя род или племя, которое и дает свое имя всему завоеванию.

 

Первыми сведениями об обитателях нынешней южной России мы обязаны также Гомеру. По его словам, Зевс, обозревший землю выше Фракиян «наездников конных» и Мирян «бойцов рукопашных», созерцает здесь «дивных мужей Гиппемолгов, бедных, питавшихся только млеком, справедливейших смертных». Настоящее имя обитателей этой страны, по всей вероятности, Киммериян, также впервые встречается у Гомера, который, по мнению многих, помещает их на берегах Керченского пролива. «Там киммериян печальная область, покрытая вечно влажным туманом и мглой облаков; никогда не являет оку людей там лица лучезарного Гелиос, землю ли он покидает, всходя на звездами обильное небо, с неба ль звездами обильного сходит, к земле обращаясь; ночь безотрадная там искони окружает живущих».

 

Древнейшими свидетельствами о киммериянах служат ассирийские надписи VII в. до Р.Х. Но в то время этот народ часто смешивали со скифами: так, например, у персов, даже во времена ахеменидов семитическое название киммериян (гимери) очень часто употребляется вместо персидского имени саков. Тоже самое смешение имен наблюдается и у греков. Но уже Геродот вполне решительно отличает киммериян от скифов, говоря, что скифы прогнали киммериян и заняли их землю. Следы пребывания этого народа в Скифии существовали не только во времена Геродота, но даже Страбона. Часть киммериян, убегая от преследовавших их скифов, вторгнулась в Малую Азию и заняла там полуостровной выступ, на котором впоследствии был основан город Синоп, а часть, по мнению Гаттерера и других исследователей, удержалась в горной части Крыма под именем народа Тавров, которых Геродот резко отличает от скифов, — мнение очень правдоподобное: в истории постоянно встречают примеры, что нард, вытесненный неприятелем из низменных частей своего отечества, удерживается очень долго в горах.

 

Вопрос о народности киммериян до сих пор остается открытым , хотя очень многие исследователи видят в них кельтов.

 

Другими обитателями южной России были скифы – народ, известный еще задолго до Геродота. Родиной скифов была местность между Оксусом и Яксартом (Аму-Дарьей и Сыр-Дарьей) в средней Азии, известная под именем Турана. К югу от скифов, в областях Ирана-Бактрии, мидии и Персии жило уже оседлое население, часто подвергавшееся нападениям со стороны кочевых туранцев, мало помалу распространивших свои кочевья на западную сторону Каспийского моря и занявших потом степи южной России. Европейские скифы и азиатские их соплеменники долго тревожили своими нападениями переднюю Азию и однажды наложили даже иго на Мидийское царство, свергнутое потом Киаксаром. Цари персидские также должны были вести упорные войны с этими кочевниками. Кир, по словам Геродота, даже погиб в сражении со скифским племенем Массагетов, а Дарий Гистасп, желая смирить этих наездников, предпринял огромный поход на европейскую Скифию. Этот-то поход и подал повод отцу истории – Геродоту написать превосходный, очень обстоятельный очерк Скифии, который и служит теперь нам  главным и почти единственным источником при изучении нашей страны, потому что остальные писатели, описывающие Скифию, ничего нового, сравнительно с Геродотом, не сообщают. Это обстоятельство еще более возвышает в наших глазах цену и значение Геродота, который имеет такой же интерес, какой Цезарь – для французов или  Тацит – для немцев: он написал первые страницы нашей истории.

 

Геродот лично посетил берега Скифии; находясь, преимущественно в Ольвии, он проникал довольно далеко и вглубь страны. Сам он, например, говорит, что видел лично медный котел, вылитый одним царем из наконечников стрел своих подданных и находившийся в Эксампеосе, стране, лежавшей между Днепром и Бугом, в 4 днях пути от моря. Таким образом, Геродот описал Скифию не только по слухам, по рассказам греческих колонистов, но отчасти и как очевидец. К сожалению, описание Геродотовой Скифии в географическом и  этнографическом отношениях представляет непреодолимые трудности. Причины этого заключаются, во-первых, в том, что Геродот описывает страну и племя, которые за 2000 лет успели до такой степени измениться, что в настоящее время почти нет никакой возможности приурочить это описание к нынешним рекам. Во-вторых, описания рек так кратки, что каждую из них, за исключением 2-3, можно с одинаковым правом применять то к одной, то к другой реке южной России. В-третьих, едва ли Геродот и мог приобрести, при всей своей добросовестности, достоверные сведения об источниках и течении каждой реки. Все подобного рода сведения он получал от понтийский греков, ведших караванную торговлю с внутренностью страны; но они ходили по проложенным путям и не имели времени и охоты заниматься исследованием источников рек. Все, слышанное Геродотом от них, было основано на личных, часто совершенно ложных, наблюдениях. Наконец, к этому надо прибавить еще и то, что большинство названий рек, по крайней мере больших, представляют нарицательные слова, означающие реку на каком-нибудь языке, вследствие чего и при Геродоте одно и то же название могло быть применяемо к разным рекам, как у нас Самара, Буг и другие. Поэтому, из восьми наиболее значительных рек, орошавших, по Геродоту, Скифию, в настоящее время можно вполне несомненно определить лишь Истр, Тирас и Борисфен; о всех остальных реках можно делать только более и менее временные предположения. У Геродота эти реки перечисляются в таком порядке: Истр,  Тирас, Гипанис, Борисфен, Пантикап, Гипакирис, Геррос и Танаис. В первой реке все единогласно признают Дунай, который Геродот называет пятиустым, между тем, как теперь дельта этой реки состоит лишь из 4 рукавов – Килийского, Сулинского, георгиевского и Портицкого (Дунавца); пятый рукав, следы которого можно с большой вероятностью указать на юге от первых четырех, в настоящее время исчез.

 

Равным образом никто не сомневается, что Тирас Геродота есть нынешний Днестр, который уже у византийцев назывался Данастрис. В Гипанисе, в который впадает по Геродоту, в пяти днях плавания от моря, Горький ключ, делающий воду в реке на вкус горькой, большинство видит нынешний Южный Буг с его левым притоком Мертвоводом.

 

«Четвертая река Борисфен – из скифских рек после Истра наибольшая», говорит Геродот, и по нашему мнению, самая богатая полезными предметами не только между скифскими реками, но между всеми вообще, кроме, впрочем, египетского Нила. Он доставляет прекраснейшие пастбища для скота, превосходнейшую рыбу в большом изобилии; вода его на вкус очень приятна, чиста, тогда как рядом с ним текущие реки имеют мутную воду; вдоль его тянутся превосходные пахотные поля или растет очень высокая трава; у устья реки сама собой собирается соль в громадном количестве; в Борисфене водятся огромные рыбы без позвоночного столба, называемые антакаями (по всей вероятности – осетры и белуги), идущие на соление и проч. До местности герров, куда 40 дней плавания, Борисфен течет с севера; страны, через которые он протекает  выше этого пункта, никому не ведомы; несомненно только то, что до области Скифов-землевладельцев он протекает  через пустыню, а скифы эти живут вдоль его на 10 дней плавания. Не только  я, но, кажется, никто из эллинов не может определить истоков только Борисфена да Нила. В этом описании все единогласно признают р. Днепр.

 

Следующие три реки приводят прямо в отчаяние исследователей, потому что применить их к настоящим нет никакой возможности. Впрочем, многие исследователи с уверенностью высказывают свои предположения относительно их и считают свои мнения почти за непреложную истину, хотя доказательства их далеко неубедительны. Описаны же эти реки Геродотом неопределенно и кратко.

 

Из второстепенных рек, протекавших по Скифии, Геродот называет притоки Дуная: Порату, Тиарантос, Арарос, Напарис и Ордессов. Из них Пората всеми признаеются за Прут. Остальные реки Надеждин помещает к западу от Прута до Серета, считая последний за Тиарантос, а три других за притоки Серета. Название древних рек – Оароса и Ликоса – Брун считает за нынешний Кальмиус и Берду.

 

Вообще, все топографические указания Геродота не могут быть применимы к современной карте. Причина этого, между прочим, заключается в том, что сам Геродот имел неправильное представление о Скифии: по его мнению, южный берег Скифии совершенно прям и обращен к югу, Меотийское озеро узким концом направлено к северу, в этом же направлении текут и все реки Скифии. Имея это в виду, мы легко поймем представление Геродота о Скифии как о четырехугольнике, восточная сторона которого образуется западным берегом Меотиды.

 

Но послушаем самого Геродота: «Скифия представляет собой четырехугольник, две стороны которого доходят до моря, причем линия, идущая внутрь материка, такой же длины, как и та, что тянется вдоль моря. Так от Истра до Борисфена десять дней пути и столько же от Борисфена до Меотиды; с другой стороны, от моря внутрь страны до Меланхленов, что живут над скифами 20 дней пути, дневной путь я определяю в 200 стадий. Таким обрахом, Скифия имеет в поперечнике 4000 стадий; такой же длины »

 

(Продолжение следует)

Добавить запись в закладки:
  • Добавить ВКонтакте заметку об этой странице
  • Facebook
  • Мой Мир
  • Twitter
  • LiveJournal
  • В закладки Google
  • Яндекс.Закладки
  • del.icio.us
  • Digg
  • БобрДобр
  • MisterWong.RU
  • Memori.ru
  • МоёМесто.ru
  • Сто закладок

Оставить комментарий