«Приазовье – колыбель казачества» – 4

Среда, Ноябрь 2nd, 2011

Глава 4

А БЫЛ ЛИ ГОРОД ПАВЛОВСК?

При внимательном чтении работы старшего научного сотрудника Мариупольского краеведческого музея Р. Саенко «Из истории основания г. Мариуполя» у читателя возникает целый ряд вопросов, остающихся без ответа. Во-первых, почему Кальмиусский уезд Азовской губернии был переименован в Павловский (Павлоградский) за два года (?!)  до закладки Чертковым Марии-Магдалининской церкви, что должно было означать основание города Павловска в честь цесаревича Павла?

Церковь, заложенная Чертковым

Во-вторых, почему Чертков решил «устроить в новой своей губернии город Павловск» буквально рядом с казачьей крепостью и Кальмиусской слободой?

В-третьих, почему Чертков дал команду составить «карту, представляющую Азовскую и Новороссийскую губернии, с показанием смежных ко оным земель» и нанести на нее Павловск «в географической точке современного Мариуполя» в то время, когда строительство его даже не начиналось?

В-четвертых, откуда к концу 1778-го года в устье Кальмиуса прибыли купцы, мещане и цеховые, чтобы поселиться в «городовой Павлоградской округе»?

В-пятых, сколько семей образовали жители «городовой Павлоградской округи» на 1 января и на 1 апреля 1779 года? Ведь в подавляющем большинстве случаев дома строили семейные люди.

В-шестых, зачем 75 человекам, числившимся по состоянию на 1 апреля в «городской Павловской округе» (даже если они могли создать максимальное количество семей — 37), строить в 1778-1779 годах не 37, а 55 домов? (стр. 13).

В-седьмых, возможно ли это было сделать за 7-8 погожих месяцев?

Эти вопросы вряд ли задавала себе Р. Саенко. А если и задавала, то ответы на них замалчивала, поскольку они не укладывались в ее концепцию основания города Павловска азовским губернатором В. А. Чертковым. В силу этого пришлось искать ответы на них, рассматривая события тех лет с учетом антиказачьей политики Екатерины II, получившей предельно ясное выражение в следующей фразе известного ее «Манифеста»: «Сечь Запорожская вконец уже разрушена со истреблением на будущее время и названия запорожских казаков».

Как известно, сразу же после ликвидации Запорожской Сечи были упразднены ее административно-территориальные единицы – паланки, а вместо них образованы уезды. Собственно, на территории Кальмиусской паланки первоначально был создан уезд, получивший имя казачьей крепости Кальмиус. Однако, буквально через несколько месяцев его переименовали в павловский. Это произошло в 1776 году, когда В. А. Чертков только «озабочен был мыслью устроить в новой губернии город Павловск, в честь и в память наследника престола Павла Петровича» (Епископ Феодосий «материалы для историко-статистического описания Екатеринославской епархии». Вып. 1 стр. 461). А заложил его лишь два года спустя.

Как свидетельствует все тот же епископ Феодосий, Чертков, «изыскивая лучшее и удобнейшее для этого место, остановился первоначально мыслию на старинной запорожской Паланке-на-Кальмиусе» и «В ЭТОЙ ПАЛАНКЕ при впадении реки Кальмиуса в Азовское море решился устроить новый город Павловск». Заметим, что Р. Саенко умышленно не конкретизировала выше приведенной цитатой из труда епископа Феодосия место устройства города, поскольку это шло вразрез с ее концепцией и использовала другую, нейтральную фразу: «Наилучшее место для города Чертков избрал на Кальмиусе» (стр. 7). Не конкретизировала потому, что закладка Марии-Магдалининской церкви рядом с бывшим центром Кальмиусской паланки означала не что иное, как фактическое переименование Кальмиуса в город Павловск.

Сама церемония закладки Марии-Магдалининской церкви состоялась в день святой Марии Магдалины, т. е. 21 июля (по старому стилю) 1778 года. Эту дату Р. Саенко и считает датой основания города Павловска. В том же году 8 сентября, то есть через 49 дней после закладки церкви, появилась составленная по указанию губернатора «Карта, представляющая Азовскую и Новороссийскую губернии, с показанием смежных ко оным земель», на которой, как пишет в указанной работе Р. Саенко, «впервые нанесен г. Павловск в географической точке современного Мариуполя» (стр. 8). О чем этот факт может говорить? Только о том, что город этот не начинал строиться, и что напоминающее о казачьем прошлом название центра бывшей Кальмиусской паланки решено заменить названием задуманного, но так и не построенного Чертковым города, то есть города-фантома.

В пользу того, что на составленную в сентябре 1778 года губернской канцелярией карту было нанесено имя города-фантома, во-первых, говорит тот факт, что на ней он не назван городом Павловском, как другие. А во-вторых, не называет его городом и «Ведомость, какое число по уездам всей Азовской губернии как в прежних, так и вновь заведенных государственных, воинских и помещичьих слободах состоит из мужеска и женска полу душ прошлого 1778 года». (РГИА ф. 16, оп. 1, д. 588, ч. 12, л. 12). В ней ведется речь лишь о «городовой Павлоградской округе», в которой на 1 января 1779 года было «поселено купцов – 4 муж. и 1 жен., мещан – 11 муж. и 5 жен., цеховых (ремесленников) – 22 муж. и 8 жен., дворовых людей (слуг) – 3 муж. и 1 жен.». (там же).

Характерна и следующая цитата из «Материалов…» епископа Феодосия: «В Кальмиус к Свято-Николаевской церкви назначен был постоянным священником Иоанн Филиппов, а по смерти его, 3-го декабря 1779 года определен туда к той же Николаевской уже соборной Павловской церкви протоиерей Роман Кошевский из Александровской крепости». (Там же стр. 461). Из того, что церковные власти назвали свято-Николаевскую церковь, расположенную в бывшей крепости Кальмиус, соборной Павловской, т. е. главным храмом города, можно сделать только один вывод: бывший Кальмиус был переименован в Павловск. Наверное, потому уже упоминавшаяся выше «Ведомость» и назвала задуманный Чертковым и только полагаемый к строительству Павловск не городом, а «городовой Павлоградской округой».

Отстаивая свою версию основания Мариуполя, но не располагая достаточными знаниями в области языкознания, Р. Саенко восприняла ключевое слово «округа», как понятие о территории, отведенной под строительство «будущего города». Фактически же слово «округа» расшифровывается академическим «Словарем русского языка» как «окрестность». Окрестность, скорее всего, переименованного в Павловск Кальмиуса.

Как уже было сказано Р. Саенко выше, жителями «городовой Павлоградской округи» стали купцы, мещане, ремесленники. Однако, она не сообщает, откуда они появились. Правда, спустя год в статье «Имя нашего города», опубликованной 12 сентября 2003 года в газете «Приазовский рабочий», она, без ссылки на документы, написала, что «первыми жителями Павловска стали переселенцы из Правобережной Украины и запорожские казаки». Но не указала, сколько же купцов, мещан и ремесленников из Правобережной Украины переселились в устье Кальмиуса в только «полагаемый к строительству город». К тому же, как свидетельствует история, в первые годы после разгона Запорожской Сечи, а именно с 1775 по 1782 год, Екатерина II раздавала паланковые земли только помещикам и военным чинам без всяких привилегий, и те переселялись в Приазовье со своими крепостными за свой счет. Единственными переселенцами за счет государства были позже только греки – выходцы из Крыма. Поэтому переселяться своекоштно в одиночку или группой в несколько человек в то время ни купцы, ни мещане, ни цеховые не рискнули бы. Следовательно, никаких переселенцев из Правобережной Украины не было, а были запорожские казаки, записавшиеся, как тогда практиковалось, в указанные выше сословия. Купцами тогда могли записаться «базарные шинкари», о которых упоминал, в частности, в своем донесении полковник Сидор Чалый из Кальмиуса в Кош в 1768 году (ф. КЗС, д. 226, л. 52).

И в анализируемой работе и в статье «Три этапа рождения» автор утверждает, что «первые жители… за два лета (1778 и 1779 гг.)… успели построить 55 жилых домов, 14 казенных деревянных строений и 6 торговых лавок». Здесь следует поправить автора, перепутавшего грешное с праведным. «Первые жители» в действительности могли строить только жилые дома. А общественные здания и торговые лавки строили не купцы, мещане и ремесленники и не в 1778-1779 года, а греки-переселенцы уже в 80-х годах XVIII столетия, о чем пишет сама же Р. Саенко в указанной работе (см. стр. 12).

Итак, давайте разбираться, сколько «за два лета» погожего для строительства жилых домов времени было у жителей «городской Павловской округи». Как известно, престольным днем любого храма считается день его закладки. Чертков заложил Марии-Магдалиновскую  церковь в день святой Марии-Магдалины, который приходился на 21 июля 1778 года. Следовательно, строительные работы в том же году можно было свести, как минимум, полтора и, как максимум, два с половиной месяца, если октябрь был тогда погожим. Очевидно, поняв, что 57 жителям «городовой Павлоградской округи» было не под силу возвести жилые дома до непогоды, Р. Саенко в статье «Имя нашего города» пишет уже, что кроме них «здесь же находились 383 работника, которые использовались на строительных работах, но не являлись жителями города». Автор не сообщает, откуда взялись и где жили эти 383 работника и кем они, по ее словам, использовались. Однако, даже с их помощью 57 жителей «городовой Павлоградской округи» за полтора-два с половиной месяца в 1778-м и даже 75 жителей за шесть-семь погожих месяцев в 1779 году в совокупности вряд ли могли построить 55 домов. Подтверждением этому является тот факт, что почти три тысячи греков-переселенцев в течение более длительного времени (с 26 июля 1780-го года по 1782 год включительно) успели построить лишь 53 каменных дома и 20 мазанок. Эти сведения, в частности, тоже принадлежат Р. Саенко. При этом греки были в более выгодных условиях. Им по велению Екатерины II и Потемкина дозволялось получать строительный лес из казенных угодий, тогда как их предшественники должны были добывать такие позволения персонально каждый, а потом рубить деревья и своим коштом доставлять лес издалека в устье Кальмиуса.

наконец, чтобы расставить все точки над «i», вернемся к тем 383 работникам, которые «использовались на строительных работах, но не являлись жителями города». Во-первых, Р. Саенко не указывает, откуда они взялись. Но если взять за аксиому факт, что в 1778-1779 гг. никаких сотен переселенцев в устье Кальмиуса не было, то эти 383 человека являлись «тем множеством православного народа», которое, по словам того же епископа Феодосия, встретил на Кальмиусе азовский губернатор Чертков, когда в первые месяцы существования Азовской губернии объезжал ее территорию (стр. 332). Кстати, цитируя Феодосия, Р. Саенко прямо указывала, что «это были запорожские казаки, занятые на рыбных промыслах». Во-вторых, Р. Саенко не указывает, на каких условиях использовались эти 383 работника. если в качестве рабочей силы, то не слишком ли накладно обходилась она жителям «городовой Павлоградской округи», особенно мещанам и ремесленникам. И, в-третьих, Р. Саенко не уточняет, где же жили эти 383 человека. Однако, учитывая подсказку автора, что они находились «здесь же», можно сделать вывод, что жили они в крепости Кальмиус, то есть там, где жили и до ликвидации Запорожской Сечи.

Итак, суммируя все сказанное выше, следует отдать предпочтение мнению С. Калоерова, который в статье «Известна точная дата основания Мариуполя – 1780, и не о чем спорить», опубликованной в 2002 году 26 января, писал, что 55 домиков принадлежали жителям Кальмиусской слободы. А это означает, что задуманный Чертковым город «в честь и в память наследника престола» так и не начинался строительством: в противном случае существовали бы в архивах документы, свидетельствовавшие хотя бы о заготовке лесоматериалов для домов. А коль так, то, не говоря уже о городе-фантоме, даже заложенный им Марии-Магдалининский храм был достроен и освящен лишь 13 лет спустя – 4 июля 1791 года.

При внимательном чтении работы «К истории основания г. Мариуполя» бросается в глазе характерная особенность главки «Уездный город Павловск (Павлоград)». Не считая заголовка, в ней Р. Саенко 20 раз повторяет слово «город», хотя Павловск как был, так и оставался до прихода греков «городовой Павлоградской округой» переименованного города Кальмиус. В оправдание этому в упоминавшейся статье «Три этапа рождения» она дает субъективную, отличную от официальной трактовку понятия «город», которую можно примерять даже к «городовой Павлоградской округе». Она в данном случае сочиняет: «Еще в древности город был поселением, население которого занималось ремеслами, торговлей, а в последующие эпохи было занято в промышленности, торговле и сфере обслуживания. Город выполняет и ряд других функций: административную, культурную. Начинается город с установления его городской черты – границы города как административной единицы и городских земель. Жители города составляют особую городскую общину».

Для сравнения и определенных выводов приводим несколько официальных трактовок. Абстрактное, обобщенное понятие «город» трактуется как «населенный пункт, достигший определенной людности… и выполняющий преимущественно промышленные, транспортные, торговые, культурные и административные функции» («Советский энциклопедический словарь»). В свою очередь академический «Словарь русского языка» дает конкретные толкования понятия «город» с учетом временного фактора. В нем современный город – это «крупный населенный пункт, административный, промышленный, торговый и культурный центр». А в историческом плане он трактует город как «населенное место, огороженное и укрепленное стеной, крепость»! И, как бы мы не примеряли к этим трактовкам понятие «город», презентуемый Р. Саенко Павловск, он ни по людности, ни по функциям, ни с исторической точки зрения не был городом. А вот Кальмиус, переименованный в Павловск, городом был.

В защиту своей версии Р. Саенко может заявить: «А как же быть с документами Российского госархива древних актов, в которых речь идет о том, что в Павловске в 1779 году проходила хлебная ярмарка и что «по разработанному для Новороссийской и Азовской губерний плану в строящемся г. Павловске на устье реки Кальмиуса предполагалось размещение одного батальона войск?». Эти аргументы опровергаются очень легко… Дело в том, что подобные торги проходили ежегодно и в казачьи времена, когда за рыбой и за солью в Кальмиус приезжали чумаки, привозили для продажи хлеб и покупали рыбу и соль. А поскольку, согласно переписи 1779 года, кроме 57 жителей так называемой «городской Павлоградской округи», 72 жителей Кальмиусской слободы, в заброде (то есть на рыбной ловле) числилось 328 человек, то такое количество людей занималось привычным делом – ловлей рыбы и торговлей ею с целью обеспечить средства для существования, как это было в 1774 году, так и в 1779-м. Что же касается размещения батальона войск, то в Кальмиусе-Павловске (непосредственно в крепости) имелось для этой цели помещение для личного состава.

(Продолжение следует)

Николай Руденко
Книга «Приазовье – колыбель казачества»


Добавить запись в закладки:
  • Добавить ВКонтакте заметку об этой странице
  • Facebook
  • Мой Мир
  • Twitter
  • LiveJournal
  • В закладки Google
  • Яндекс.Закладки
  • del.icio.us
  • Digg
  • БобрДобр
  • MisterWong.RU
  • Memori.ru
  • МоёМесто.ru
  • Сто закладок

Оставить комментарий