В память о кровавой среде 1899 года

Четверг, Сентябрь 8th, 2011

На фасаде здания общеобразовательной школы №44, построенной на улице Заозерной в Ильичевском районе, прикреплена мемориальная доска с надписью: «14 июля 1899 года около железнодорожного моста произошло первое столкновение между бастовавшими рабочими заводов «Никополь» и «Провиданс» с царскими войсками и полицией. В результате борьбы рабочая масса отбила от конвоя арестованных руководителей стачки. Среди рабочих были убитые и раненые».

Для того, чтобы читателю было ясно, по какому поводу забастовали рабочие сразу обоих заводов, и как она протекала, следует вернуться более чем на 100 лет назад. В октябре 1898 года по заданию Донского комитета Российской социал-демократической рабочей партии в Мариуполь с явкой к разметчику Павловскому приехал из Ростова профессиональный революционер Абрам Яковлевич Гусинский. Павловский тепло встретил гостя, помог устроиться на работу и познакомил со слесарем Ивановым, членом Петербургского «Союза борьбы за освобождение рабочего класса» высланным из столицы за участие в забастовке на Путиловском заводе и с Фоминым, к находившимся под гласным надзором полиции за принадлежность к московской социал-демократической организации. Вместе они организовали кружок, назвав его «Мариупольской секцией Донского комитета РСДРП».

Подобный кружок на «Никополе» создал слесарь Александр Васильевич Жогло – участник рабочего движения в самом Ростове, прибывший в Мариуполь с Петровского (ныне Енакиевского) металлургического завода. Уже весной 1899 года участники этих кружков от изучения революционной литературы перешли к активным действиям. В апреле организовали забастовку на «Никополе», а 1мая провели первую в Мариуполе маевку. Вскоре оба кружка, объединенные в одну организацию, начали подготовку к одновременной стачке обоих заводов. Руководство этой организации заблаговременно выработало требования к администрациям заводов, развернуло агитацию в цехах и только ожидало подходящего момента. Однако выступить пришлось раньше, чем планировалось.

В самом начале июля в мартеновском цехе завода «Провиданс» случилась авария, в результате которой один рабочий погиб, а несколько человек получили ранения. Среди более отсталой части металлургов стали звучать призывы громить цеха. Чтобы не допустить такого погрома, руководство социал-демократической организации подготовило и распространило листовки с призывом не громить цеха, а объявить забастовку. Начали ее 9 июля рабочие «Никополя». На следующий день к ним присоединились рабочие «Провиданса». «Прекратив работы, — писал позже по этому поводу прокурор Харьковской судебной палаты в своем рапорте министерству юстиции. — Забастовщики стали требовать от администрации увеличения поденной заработной платы, сокращения рабочего времени на ½ часа, понижение французам — мастерам платы до той нормы, которую получают русские, отпуска рабочим для питья воды кипяченной и употребление штрафных денег на устройство в колонии церкви и школы».

Однако ни директор «Никополя» Лауде, ни директор «Провиданса» Бедюве, не пошли на уступки бастующим. Обеспокоенные угрозой забастовки, они позвонили в город, сообщив в полицейское управление о назревающих событиях. Оттуда в качестве превентивной меры направили на заводы группы полицейских. Но эта мера не возымела действия. Более того, утром 10 июля прекратили работу 250 человек, работавших в механическом цехе «Провиданса». Узнав об этом по телефону, на заводы явились начальник полицейского управления, исправник и жандармский ротмистр. Первый на «Провидансе», а второй на «Никополе», где тоже начались волнения, пытались уговорить рабочих приступить к работе. Но ни уговоры, ни даже угрозы ссылкой в Сибирь не возымели действия. Тогда администрация, чтобы повлиять на забастовщиков, вывесила объявления о том, что все, кто не приступит к работе в ближайшие два дня, будут уволены. Чтобы сорвать этот маневр, наиболее активные члены социал-демократической организации во главе с Гусинским и Жогло, выступая на сходках, доказывали, что если держаться стойко, то всех не уволят, а это значит, что тогда хозяева вынуждены будут пойти на уступки. Между тем забастовка охватила все цеха, кроме доменных. Поэтому на заводы были вызваны войска, и вечером 12 июля туда прибыла рота солдат 210-го Перекопского резервного батальона.

13 июля тысячи рабочих собрались на базарной площади. Уполномоченные цехов выступили вперед, чтобы повторить требования забастовщиков. Но их с помощью солдат и полиции окружили, арестовали и отправили в городскую тюрьму. Требования бастующих освободить уполномоченных остались без ответа. 14 июля, когда разыгрались наиболее драматические события, тысячи рабочих снова вышли на площадь и снова потребовали освобождения арестованных. Чтобы подкрепить свои требования, часть их решила добиться остановки единственного не бастовавшего на «Провидансе» доменного цеха. Но там уже были солдаты. Остальная же масса бастующих, стремясь добиться освобождения своих уполномоченных, начала подступать к главной конторе. Тогда прозвучала команда стрелять, и солдаты дали по рабочим один за другим три залпа. В результате среди забастовщиков были и убитые и раненные.

В ходе этого столкновения полиция арестовала Абрама Гусинского, Александра Жогло, Якова Коваленко, Василия Чапчахчи и еще нескольких человек. Под усиленным конвоем – 8 полицейских и взвод солдат – их отправили в город. Видя, что власти не только позволили открыть огонь по бастующим, но и продолжают аресты, почти две тысячи рабочих отправились в след конвою. Догнав, они стали наступать на него. В солдат и полицейских полетели камни. В ответ солдаты открыли огонь по толпе и убили еще одного рабочего. Разъяренные забастовщики бросились на конвойных. Те, испугавшись, разбежались, и арестованные оказались на свободе. На помощь конвою были высланы еще два взвода солдат. Рабочие начали их теснить и снова раздались выстрелы. На этот раз были убиты двое рабочих и один ранен.

События на мариупольских заводах оказались настолько резонансными, что 14 июля из канцелярии Екатеринославского губернатора донесли министру внутренних дел: «Телеграфное и телефонное сообщение между заводами, городом и ближайшими станциями прервано. В тот день посланы из Юзовки полусотня казаков и из Екатеринослава два батальона пехоты. Утром того же числа на место беспорядков выехал губернатор».

15 июля после прибытия губернатора с двумя батальонами пехоты на заводах начались обыски и аресты. В ходе обыска на квартире Гусинского был обнаружен гектограф, на котором печатались листовки. Его самого и других членов социал-демократической организации арестовали. Как выяснилось позже, во время забастовки были убиты десятки рабочих, несколько сот брошены в тюрьму. Именно в память о кровавой среде 14 июля 1899 года и была установлена на школьной стене беломраморная мемориальная доска, о которой шла речь выше. В заключение следует рассказать о судьбе арестованных. Объединенная забастовка металлургов «Никополя» и «Провиданса» закончилась, как и следовало ожидать, поражением. Однако ее резонанс был импульсом дальнейшего развития рабочего движения в России. Это хорошо понимали царь и его окружение. Поэтому было решено устроить суд над арестованными, чтобы выставить их преступниками. Однако, добиться этого им не удалось, потому что на стороне рабочих оказалась значительная часть демократически настроенной общественности. Нашлись такие и в Мариуполе. Гласный городской думы Георгий Георгиевич Псалти обратился к знакомым ему прогрессивно настроенным адвокатам М.П. Александрову, Н.К. Муравьеву и А.ф. Сталь с просьбой взять на себя защиту подсудимых. Те согласились без всякой платы защищать рабочих и доказали, что требования рабочих были правомерными, и суд вынужден был оправдать почти всех арестованных, приговорив лишь двух к тюремному заключению на 1 год «за нанесение телесных повреждений чинам полиции и одного – «за предосудительное поведение».

Такой оборот дела не устраивал правительство. Поэтому министр юстиции Муравьев в своем докладе царю «О социалистической пропаганде и забастовке рабочих заводов «Никополь» и «Провиданс» в 1899 году» предложил расправиться с членами социал-демократической партии следующим образом: выслать в восточную Сибирь А.Я. Гусинского на 4 года, его жену М.Л. Зеликман – на 3 года, и И.С. Фомина, Г.А. Лосицкого, И.Г. Лугарева, М.Б. Смелого, С.К. Голавского, В.И. Борисова, М.Г. Полякова без учета предварительного заключения, в котором они находились более двух лет, подвергнуть тюремному заключению на разные сроки. Царь написал на докладе: «Согласен».

Николай РУДЕНКО.

Добавить запись в закладки:
  • Добавить ВКонтакте заметку об этой странице
  • Facebook
  • Мой Мир
  • Twitter
  • LiveJournal
  • В закладки Google
  • Яндекс.Закладки
  • del.icio.us
  • Digg
  • БобрДобр
  • MisterWong.RU
  • Memori.ru
  • МоёМесто.ru
  • Сто закладок

Оставить комментарий